Две тысячи лет назад, во время около Рождества Христова, литература под именем царя Соломона пользовалась большой популярностью. Дошедшие до нас в контексте Септуагинты, греческого перевода еврейского Ветхого Завета, восемнадцать «Псалмов Соломона» относятся к этой литературе. В сохранившейся форме они представляют собой документ палестинского иудаизма, исторически близкого к раннему христианству. В нем идет речь о судьбе Иерусалима, а кульминацией его становится выражение надежды на приход Мессии из дома Давидова. В книге, лежащей перед читателем, этот интересный и важный с точки зрения богословия текст впервые публикуется на двух языках – по-гречески и по-русски. Перевод снабжен краткими объяснительными примечаниями. Нижеследующее предисловие состоит из четырех частей.
В первом разделе с учетом исторического контекста исследуется вопрос, почему «Псалмы Соломона» были приписаны этому библейскому царю. Затем мы попытаемся дать его историко-богословскую оценку в качестве документа палестинского иудаизма. Далее подвергаются специальному рассмотрению основные черты языкового облика «Псалмов Соломона», которому свойственна простота и в то же время связанная с нею особая выразительность. В заключение выдвигаются предположения об истории создания этого собрания псалмов, которое, как мне представляется, заняло продолжительное время и было закончено в период правления царя Агриппы I (41–44 гг. по Р. Х.). Начнем мы, однако, с вопроса, почему же эти псалмы были приписаны царю Соломону.
Значительная часть библейской «литературы мудрости», в контексте которой – во всяком случае, отчасти – до нас дошли и «Псалмы Соломона», ассоциируется с именем этого иудейского правителя. Это имеет две явные причины: с одной стороны, знания и мудрость Соломона были общеизвестны, так что его с ранних времен считали благодаря ним Мудрецом par excellence; с другой стороны, только Соломон и Давид были выдающимися монархами народа Израиля, считавшимися авторами текстов. Вторая причина в случае с «Псалмами Соломона» была, очевидно, главной: прежде всего, для утверждения за этим сборником авторитета Соломона важнейшее значение имело, по-видимому, положение монарха легендарной мирной эпохи, которое занимал этот царь. Это делается в особенности ясным благодаря тому интересу, который проявляют к Соломону два значительных историка, происходящих из кругов палестинского иудейства – Евполем, писавший в эпоху Маккавейских войн, и Иосиф Флавий, подвизавшийся во время Иудейской войны.
