Как стать директором Ленфильма. Популярные, проверенные на себе ценные советы и рекомендации

Сергей Эйзенштейн видел в кино синтез разных искусств, "искусство будущего" в вагнеровском смысле. Однако фильм - это не только медиум для Gesamtkunstwerk, он обладает своей эстетикой и своим языком. Наррация фильма предполагает ограничения и табу, заданные и киноязыком, и способом наррации, и ее предметом. Как кинонарратив балансирует на грани своего бытия? Какие фильмы становятся площадкой для экспериментов над кинематографической природой фильма? Существуют ли запрещенные приемы и запретные темы? Как связаны апофатика и киноискусство? В центре внимания авторов сборника "сумеречная зона" - пределы и пограничные области киноязыка и кинотекста.

После взлёта в 1980-х и падения в 1990-х жанр хоррор начал умеренный и вместе с тем уверенный подъем в 2000-х гг. Впрочем, учёные ещё в 2010 г. констатировали, что критики и поклонники фильмов ужасов рассуждали о жанре в категориях «кризиса». Но вскоре всё изменилось. Хоррор расцвёл и пережил ренессанс. Появились новые авторы (Роберт Эггерс, Джордан Пил, Ари Астер), новые субжанры (метахоррор, постхоррор, фолк-хоррор), многие классические фильмы и франшизы получили ремейки и ребуты («Пила», «Крик», сериал «Сумеречная зона»). Эти процессы преимущественно на американском материале исследует в своей новой книге философ и киновед Александр Павлов. Особое внимание уделяется изменениям в характере политизации фильмов ужасов, которые вот уже пятьдесят лет отражают многочисленные проблемы разных обществ. Александр Павлов — доктор философских наук, профессор, руководитель Школы философии и культурологии факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Автор книг «Плохое кино» (2022), «Постпостмодернизм» (2023) и др.

Издание подготовлено к выставке Еврейского музея и центра толерантности (17.06–23.08.2015 года), посвященной советскому киноплакату 1920–1930-х годов из коллекции Александра Добровинского — известного адвоката, публициста и коллекционера. В каталоге представлено 193 плаката, авторство которых принадлежит таким выдающимся мастерам, как Владимир и Георгий Стенберги, Михаил Длугач, Иосиф Герасимович и др.

Бестселлер Амазона! 10 глав — 10 советов, каждый из которых аргументируется на основе уже существующих анимационных фильмов компании. Будет интересна начинающим писателям и сценаристам, которые хотят научиться рассказывать истории, а также поклонникам мультфильмов Pixar, которым интересно узнать больше о создании их любимых историй. В обновленном дополненном издании автор книги добавил разбор новинок студии, таких как «История игрушек 4», «Вперед», «Душа», «Базз Лайтер» и «Элементарно»!

Предлагаемое вниманию читателей издание «Запечатлённого времени» Андрея Тарковского является первой публикацией книги на русском языке в полной авторской редакции. Изданная на более чем 20 языках по всему миру и ставшая бестселлером эта книга популярна не только в кинематографическом сообществе, но и среди широкого круга читателей: людей творческих профессий, студентов вузов и всех тех, кого волнуют вопросы развития современного искусства и духовного осмысления творческого процесса. Создавая собственную теорию кинематографа, его специфики и образного языка, Андрей Тарковский формулировал свои соображения о киноискусстве, о теории и практике создания кинематографического произведения не только на страницах книги, но и на многочисленных встречах со зрителями, когда аудитория была готова к серьезному разговору о сущности кино, в беседах с кинематографистами и на лекциях, прочитанных слушателям Высших курсов сценаристов и режиссеров в Москве. Размышления и идеи, возникшие в результате подобных встреч, также легли в основу этой книги. «Запечатлённое время» – итог многолетней неустанной работы. От первых набросков в середине шестидесятых годов, как пишет во Вступлении сам автор, вплоть до последнего варианта 1986 года.